Не одряхлела — поумнела и стала свободней. Так что я имею в 40. Все мои друзья имеют семьи, кто-то уже вторично. Дети есть у всех, для меня же это что-то из области награды за прожитую жизнь. А у меня есть мотоцикл и коллекция пистолетов. За неимением видимо придётся ещё послужить, я и не против побороться с судьбой. Меняя себя любимого, меняешь судьбу. Материальное уже как-то не веселит, скорее тяготит своей необходимостью. Лишь иногда, поставив какую-то цель и зная, что при достижении её хмель пройдёт, всё же достигаешь, чтобы вспомнить тот вкус. Посмаковав недолго идём дальше. Сожалений все меньше. Они теперь выражаются в анализе. Анализ стал скрупулёзнее, менее поспешным, а выводы однозначнее и циничнее, как сама жизнь с её законами. Законами, которые легко разрушаются деньгами и властью. Перечитываю и наблюдаю некий Декаданс мысли. Но не всё так плохо, просто розовых оттенков стало меньше. Романтики, наивности, и ожидания чудес тоже поубавилось. Иллюзии уже не строишь просто для того, чтобы не разочаровываться. Написал и задумался: наверное, и не разочаровываться привык уже, чтобы не грустить и не сожалеть. И всё чаще в приступе иронично-риторического восклицания кричу: что же с нами происходит! Мудрый совсем не отреагирует на происходящую коррозию общества, я же не могу спокойно смотреть, как проверенная, культурная Европа слизывает пепел сигары с ботинка заокеанской страны, где коренные жители считаются отбросами высокоразвитого американского общества. Уж не знаю, старость это или внезапно проснувшийся патриотизм, но что-то в мозгу поменялось к сорока. Говорят, сорок не празднуют — а я отметил и попросил всех прийти в костюмах, а сам пришёл в футболке и рваных джинсах. Посидели, выпили хорошо, не допоздна, у всех же семьи и быть зерном раздора не хочется, поэтому с пониманием-сожалением все скоро разошлись.
И снова обыденность сменила размышления и переживания о новом отрезке жизни. Они уже где-то позади, рубеж пройден, снова вперёд! Работа, дом, работа… Я иногда задумываюсь о том, как здорово было бы бросить всё, что есть (даже если ничего и нет) и свалить туда, где море и солнце, свободные люди и свежий ветер. Наверное, это место где-то в горах, ближе к Будде, в том направлении нужно мыслить и выстраивать вектор движения. Но всех там не примут точно. А всем ведь туда и не нужно. Нужно только мне, а я не могу — дела!